Арктические походы Джона Франклина - Страница 170

170

«Умение распоряжаться обеспечивает ему подчинение наших спутников иннуитов, что также нельзя недооценивать.

«Великолепной организацией Шватка предупредил возможность наступления несчастий, которые нередко случаются в походе и почти неизбежны при менее искусном руководстве. Все наши передвижения производились медленно, методически, обдуманно, как будто дело шло о передвижении армии в походе. Каждая возможная случайность была заранее предусмотрена и в отношении нее выработаны меры, так что мы не знали приключений в пути или они были столь обыкновенны, что не стоит о них и рассказывать».

XVII. В НАШЕ ВРЕМЯ

Экспедиции 1903–1931 годов — Амундсен, Расмуссен, Лорберг, Бэруоги, Джибсон

После возвращения Шватки умолкли голоса, требовавшие или советовавшие продолжать поиски следов экспедиции Франклина. Все. кто интересовался историей экспедиции или принимал близко к сердцу судьбу ее участников, оказались вынужденными удовлетвориться скудными сведениями, собранными Шваткой, Холлом и Мак-Клинтоком.

1880-й год — первый год долгого периода затишья в деле поисков следов Франклиновой экспедиции. Тому, кто не дожил до двадцатых годов нынешнего столетия, должно было казаться, что этот период сам по себе является началом полного забвения, на которое обречена история знаменитого похода Франклина. Но оказалось, что случайные находки и рассказы эскимосов снова пробудили в исследователях желание найти ключ к разгадке этой истории, и были сделаны новые попытки отыскать его — попытки, увенчавшиеся некоторым успехом.

Среди молодых людей девятисотых годов, глубоко интересовавшихся арктическими путешествиями английских мореплавателей в сороковых и пятидесятых годах прошлого века, был ставший впоследствии всемирно известным Руал Амундсен.

В молодые годы свои Амундсен поставил себе целью пройти на корабле Северо-западным проходом из Атлантического океана в Тихий. Амундсен приступил к осуществлению взятой на себя задачи после основательнейшей подготовки, понимая, что задуманная им экспедиция должна иметь в первую очередь научный, а во вторую — спортивный интерес.

Не случайно избрал Амундсен прохождение Северо-западным путем первой задачей из всех, намеченных юг в своем обширном плане «покорения» стран Арктики и Антарктики. Он сам говорит, что «с самого детства он был захвачен великой драмой Франклиновой экспедиции и отдался ей всем своим существом».

Амундсен серьезно изучал историю похода Франклина и всех поисковых экспедиций. Своим острым умом он сразу постиг главные причины неудач большей части этих предприятий и построил свою экспедицию так, чтобы быть гарантированным от неприятностей, столь сильно затруднявших жизнь и работу его предшественников. Одним из основных источников их неудач Амундсен признал громоздкость кораблей и многочисленность команды. Поэтому он выбрал для своего судна минимальные размеры и взял с собой только шесть человек спутников.

Поход через пролив Ланкастера, пролив Пиля и пролив Франклина к Земле короля Уильяма был сплошным триумфальным шествием крошечной «Йоа». Этот путь в точности совпадал с Франклиновым, если не считать небольшого рекогносцировочного рейса «Эребуса» и «Террора» по каналу Веллингтона. Разница между походами Франклина и Амундсена была только в том, что первый достиг Земли короля Уильяма после зимовки на острове Бичи, тогда как второй прошел то же расстояние в несколько недель. Амундсен был первым мореплавателем после Франклина, решившимся пройти проливом Пиля на пути с севера к материковому побережью Америки.

Амундсен хорошо понимал, что Франклин совершил ошибку, пытаясь пробиться вдоль западного побережья Земли короля Уильяма, и сразу направился в пролив Джеймса Росса, омывающий ее с восточной стороны. На юго-восточном берегу этого острова в бухте, названной впоследствии гаванью Йоа, Амундсен остановился на зимовку.

В гавани Йоа Амундсен провел две зимы — этого требовали магнитологические работы. Заниматься в течение этого времени поисками остатков Франклиновой экспедиции было некогда и не входило в планы Амундсена. Но мысль его часто возвращалась к истории этого страшного похода. Не имея возможности лично осмотреть район гибели участников похода к Рыбной реке, Амундсен пытался разузнать подробности у встречавшихся ему эскимосов. Амундсен говорит, что ему не сразу удалось завоевать доверие местных жителей, но, однажды подружившись с ними, он мог рассчитывать узнать от них правду.

Сравнивая рассказ своего знакомого эскимоса из племени Оглули с тем, что слышал от эскимосов Шватка, Амундсен отмечает удивительное совпадение обоих сообщений.

И все же, несмотря на то, что Амундсен не искал остатков экспедиции Франклина, он нашел их во время одной из вспомогательных поездок, совершенных на лодке ранней осенью 1904 года. Целью ее было обследование узкой части пролива Симпсона, по которому впоследствии предстояло пройти самой «Йоа». «По дороге, — рассказывает Амундсен, — мы нашли черепа и несколько костей двух белых людей. Они лежали раскиданные по низкой прибрежной полосе у мыса Холла и были теми самыми, которые этот полярный исследователь в свое время положил под кучу камней. Мы нашли поблизости и самый камень, на котором Холл высек слова: «вечная память открывшим Северо-западный проход».

«Мы снова собрали кости и сложили над ними кучу камней. А сверху положили еще камень».

В следующем году Амундсен проходил на своем корабле мимо этого мыса: «Мы огибали мыс как раз на закате солнца и прошли мимо могилы в торжественной тишине, подняв флаг в честь умерших, а небо и земля были в это время окутаны красным золотисто-матовым светом».

170