Арктические походы Джона Франклина - Страница 58

«Мы поднялись на палубу, — продолжает Сюзерленд, — и рассказали капитану Остину о наших похождениях с тех пор, как мы расстались у мыса Йорк. После передачи этих сведений, которые были для них полны интереса, мы покинули «Решительного» и причалили к мысу Рикет. Тщательно обследовав его до пролива Гаскона, мы не нашли ни малейших следов пропавшего экипажа и решили вернуться к кораблям. В 5 часов утра 28 августа мы прибыли в бухту Объединения. Это имя было дано бухте, расположенной между островом Бичи и мысом Спенсера в память дня, в который так много кораблей встретилось поблизости от места зимовки экспедиции сэра Джона Франклина».

Отсутствие каких бы то ни было письменных документов так и осталось загадкой. Можно привести много соображений, предположительно побудивших Франклина не оставлять письменных следов своего пребывания, но все они отпадают, если учесть, что обязанностью Франклина было оставить документ, содержащий историю экспедиции. Многие высказывали предположение, что Франклин не успел оставить записки, будучи вынужденным в спешном порядке покинуть место зимовки. Это соображение основывалось главным образом на том, что в лагере были найдены некоторые вещи, очевидно, сознательно брошенные, чтобы не тратить времени на их укладку. Тут же валялось не мало предметов, совершенно очевидно забытых, или не захваченных только случайно.

Участвовавший в поисках документов американец Элиза Кейн придерживается этого взгляда. Он пишет: «Я легко представляю себе ту поспешность, с которой были сломаны обсерватория и кузница и покинут лагерь. Вполне понятно, что на берегу остались брошенными штабеля жестянок, могущие, вообще говоря, понадобиться в экспедиции, но не представляющие собой большой ценности, совершенно также, как то, что остались позабытыми рукавицы, плащ и ключ. Отсутствие сведений в каменном гурии, по-моему, легко объясняется волнением, которое охватило людей в момент неожиданного освобождения из ледяных тисков, предвещавшего возобновление энергичной деятельности».

Как бы там ни было, но никому не удалось найти письменных свидетельств, оставленных Франклином, и потому вполне понятна разноголосица в мнениях, возникшая среди отдельных начальников в отношении избранного Франклином дальнейшего пути. Наиболее правильным казалось, конечно, придерживаться в основном имевшейся у Франклина инструкции, считая, что Франклин отклонился бы от данных в ней указаний только в крайнем случае. Один из биографов Франклина, давший тщательное описание и анализ всех событий, связанных с судьбой его последней экспедиции, высказывал в 1854 году следующие соображения, основанные на данных 1850 года о вероятном ходе экспедиции за этот период времени:

«Эребус» и «Террор» могли при благоприятной погоде, господствовавшей летом 1845 года, уже в первой половине августа дойти до мыса Уокер с целью направиться отсюда но предусмотренному инструкцией пути для разрешения проблемы Северо-западного прохода. В течение ближайших дней Франклин мог убедиться, что непроходимые льды стоят на прямом пути к Берингову проливу. Казалось бы, лучше всего было теперь направиться к острову Мельвиля, но такой образ действия явно противоречил бы инструкции, и Франклин взял бы на себя большую ответственность, если бы стал действовать, не считаясь с предостережениями. Поэтому ему не оставалось ничего другого, как направиться к северу, и вот, возможно, уже в конце августа, он прибыл в залив, названный позднее бухтой Эребуса и Террора. У него оставалось еще достаточно времени, чтобы поспеть к 29 августа— дню начала международных магнитных наблюдений, и построить на мысу Райли магнитный павильон, следы которого были обнаружены в 1850 году Оммени. В виду того, что тем временем навигационный период подходил к концу, у Франклина, очевидно, не оставалось другого выхода, как, в соответствии с инструкцией, отложить путешествие по каналу Веллингтона на следующий год и остановиться на зимовку на острове Бичи. Оставшееся в его распоряжения время Франклин посвятил, возможно, подробному обследованию побережий предстоявшего ему пути. Дом, обнаруженный Пенни на возвышенности, служил, по-видимому, для наблюдений над каналом Веллингтона, а американскому экипажу удалось проследить следы санных полозьев на далекое расстояние. Нет сомнения, что Франклин и его товарищи горячо стремились с наступлением весны и после вскрытия льда к возобновлению прерванного плавания. Не исключена возможность того, что уже в очень раннее время (как иногда бывает в этих странах) случился благоприятный поворот в состоянии погоды, заставивший начальника принять решение моментально сняться с места. Такое же случайное изменение в состоянии погоды в обратную сторону могло закрыть выход к может быть уже давно видневшемуся в северной части Веллингтонова канала открытому морю. И вот возникает вопрос: неужели в такой момент неожиданного избавления от тягот утомительной зимовки позабыли, как важно было оставить на месте сообщение об уже совершенных открытиях и наблюдениях и о видах на будущее?» — На этот проклятый вопрос ответа не было. Однако, что касается приведенного анализа, то по сегодняшний день он кажется правильным, по крайней мере до сих пор нет никаких данных, чтобы предполагать иное развитие событий в первые годы деятельности экспедиции.

Для поисковых экспедиций не оставалось, таким образом, другого выхода, как действовать каждый по своему собственному усмотрению. Тем временем приближалась осень. Огромными стаями собирались перелетные птицы и тянулись на юг. Необходимо было очень спешить, чтобы успеть достигнуть чего-либо, пора было думать о подыскании для судов зимней гавани. 7 сентября погода позволила кораблям покинуть остров Бичи и направиться по избранным ими путям.